Мой старший брат слишком силён

Для Цубасы, только что сбежавшего от неонового шума мегаполиса, заснеженный Хоккайдо стал не оазисом тишины, как он ожидал, а настоящим ударом по дыханию. Всё здесь казалось нарочно вычеркнутым из его представлений о «новом начале». Тишина была не просто молчанием — она звенела, заполняя пространство вокруг, будто сам мир пытался предупредить: «Ты здесь лишний». Холод пронизывал не столько своей температурой, сколько отсутствием человеческого тепла, а путь до магазина стал мини-экспедицией, словно каждая его тропа намекала, что здесь нет места для чужаков. Снег скрипел не просто под ногами — он говорил, а ветер не просто дул, но словно осуждал. И когда внутренняя зима Цубасы стала неотличима от внешней, она появилась — Минами.

Лёгкая, будто набросанная акварелью на фоне белого пейзажа, и в то же время — слишком реальная, чтобы быть частью этого сурового мира. В юбке, бросая вызов морозу, с дерзкой улыбкой, которая могла растопить не только лёд, но и самые глубокие сомнения. Её взгляд не спрашивал, он принимал — будто сама она была ответом на все вопросы, которые Цубаса так долго задавал себе в этой пустой зимней пустоте.